Ворона захотела лететь с гусями на юг. Пришла на их тусовку:
— Возьмите меня, говорит, с вами.
Гуси отвечают:
— Куда тебе, мы перелетные птицы, привычные, не сможешь ты.
Ворона говорит:
— Нет, я птица большая, сильная, я смогу.
Ну ладно, говорят гуси, завтра летим два часа, тренировка. Хочешь, летим с нами.
На утро полетели, гуси, за ними ворона. Два часа отмахали, ворона отстала на 10 минут, запыхалась, прилетает взъерошенная. Гуси ей говорят:
— Смотри, ворона, ты уже запыхалась, а юг далеко. Мы привычные, а ты не сможешь. Лети обратно.
Ворона:
— Нет, я птица большая, сильная, я смогу.
Ну смотри, говорят. Завтра летим 6 часов, не сможешь ты...
Назавтра полетели 6 часов. Отмахали, ворона отстала на час, прилетает очумелая, крыльями машет с трудом, задыхается. Гуси ей говорят:
— Ворона, смотри, ты не успеваешь за нами. Мы перелетные птицы, а ты нет. Завтра мы летим 10 часов над морем, там негде сесть отдохнуть и плавать ты не умеешь. Лети обратно, пока не поздно, пропадешь ты...
— Нет, говорит ворона. — Я решила все, я птица большая, сильная, я все смогу.
Гуси покачали головой и ничего не сказали.
Наутро как рассвело полетели над морем. Ворона быстро отстала, гуси отмахали 10 часов, сели около берега на воду, ждут ее. Час проходит, два, три - вороны нету. Ну ясно, утонула глупая. Гусям взгрустнулось, они к ней привыкли за это время, отговаривали же ее, ничего не послушала... 5 часов прошло, солнце садится за море, темнеет. И вдруг смотрят - низко-низко над волнами движется черная точка. Приблизилась - ворона летит, голова набок, рот открыт, одно крыло почти не машет, перья торчком, глаза закатились, видно, что ничего не соображает. Из последних сил, цепляя волны, долетает и падает на песок, лежит неподвижно, еле дышит. Гуси столпились вокруг нее, галдят:
— Ворона, есть! Ты сделала это! Это круто! Мы гордимся тобой! Ты и правда большая и сильная птица! Ты перелетела море, ты смогла!
Ворона открывает один глаз и с трудом еле-еле говорит:
— Да, я большая... да, я сильная... но на голову – ебанутая...
Один из надежных способов оценить эффективность и качество стратегии – это наличие результатов при отсутствии титанических усилий и сверхнапряжения. Если начинается героизм и сверхусилия, значит с точки зрения стратегии что-то не так.
Хорошая стратегия предполагает точное приложение усилий, а также методичную и систематическую работу по воплощению стратегии.
Когда поднимают легкое перышко, это не считается большой силой; когда видят солнце и луну, это не считается острым зрением; когда слышат раскаты грома, это не считается тонким слухом.
Про кого в древности говорили, что он хорошо сражается, тот побеждал, когда было легко победить. Поэтому, когда хорошо сражавшийся побеждал, у него не оказывалось ни славы ума, ни подвигов мужества.
Когда побеждающий сражается, это подобно скопившейся воде, с высоты тысячи саженей низвергающейся в долину.
Сунь Цзы, глава IV
А вот пояснение этой цитаты у Николая Конрада:
Сунь-цзы остается верен своей основной мысли: самая лучшая, самая верная победа достигается еще до сражения. "Тот, кто видит победу не более, чем прочие люди, не лучший из лучших. Когда кто-либо, сражаясь, одержит победу и в Поднебесной скажут "хорошо", это не будет лучший из лучших" (IV, 3). Лучший из лучших, конечно, тот, кто "побеждает уже побежденного". Эта победа не только самая верная, но и самая легкая: победа в сражении с таким противником будет простым ударом "камня по яйцу".
Однако в таком случае полководец оказывается в странном положении. Обычно никому не приходит в голову удивляться тому, что твердым камнем удалось разбить хрупкое яйцо. Совершенно так же обычно никто не станет восхищаться легкой победой. "Когда поднимают легкое перышко, это не считается большой силой; когда видят солнце и луну, это не считается острым зрением; когда слышат раскаты грома, это не считается тонким слухом... Поэтому, когда хорошо сражавшийся побеждал, у него не оказывалось ни славы ума, ни подвигов мужества" (IV, 4).
Таково теперь отношение света, или Поднебесной, как говорят китайцы, к такому полководцу. Увидеть его искусство, оценить его талант обычно могут только те немногие, кто обладает большим умом и проницаемостью. Китайские писатели, противопоставляя чему-нибудь отрицательному что-нибудь положительное или идеальное, обычно ссылались на древность. Поэтому и Сунь-цзы говорит: "Про кого в древности говорили, что он хорошо сражается, тот побеждал, когда было легко победить" (IV, 4).
Николай Конрад, «Доктрина Сунь-цзы».
Пример использования принципа в жизни, что удивительно пример использования собакой:
Завелся в техотделе нашего трамвайно-троллейбусного управления пес. Тепло ему, пригрелся возле батареи, спит, живет, никто его не трогает - зима все-таки на улице.
Но вот, как-то раз становлюсь на смену, вижу - садится пес в салон и едет кататься. Причем выходит всегда на одной и той же остановке. Вечером, под конец моей смены на этой же остановке садится и едет в управление - спать в тепле.
Кондуктор проследила - пес выходит на остановке и направляется на задний двор одного кафе - его там кормят.
Так и живет.
бюджетник, anekdot.ru
Можно сказать, пес-стратег! :)
Есть и исключения из этого принципа. Задача может быть из серии «тяжелый случай». Хорошая, грамотная стратегия повышает шансы на успех, но если изначально заданные условия крайне неблагоприятны, то даже идеальная стратегия «из говна конфеку не сделает». И даже повышая шансы, мы не можем гарантировать благоприятный исход. И тогда помогают сверхусилия и героизм. И это не недостаток стратегии, а недостаток тех условий и ресурсов, в рамках которых приходится действовать.
При всем при этом, конечно, не стоит забывать и об адекватности целей к имеющимися ресурсам (см. принцип «Соизмерять желания с возможностями»). То есть сверхусилия и героизм в какой мере могут компенсировать недостаток ресурсов, но не стоит на этом строить стратегию. Нужно помнить о принципе «Минимальные усилия – максимальный результат».
Валерий Чугреев, 27.08.2010