Чжугэ Лян, второе имя Кунмин, родился около 180 г. в семье провинциального чиновника. Ханьская династия в ту пору доживала последние дни — дом, царствовавший в Китае на протяжении почти четы­рех столетий, находился в глубоком упадке и стоял на грани краха. Большую часть жизни Чжугэ Ляну суждено было играть одну из важнейших ролей в борьбе за власть и междоусобных войнах, сопровож­давших гибель древней династии.

Чжугэ рано осиротел, и его вместе с младшим братом взял на воспитание дядя, губернатор одной из областей на юге Китая. Когда дядю сменил в должности новый чиновник, он вместе с племянни­ками отправился к своему старому другу, члену могущественного клана Лю, занимавшему в то время губернаторский пост в Центральном Китае. Правя­щий дом Хань тоже был одной из ветвей этого огромного клана, который сохранил значительные богатства, положение и влияние даже после круше­ния династии.

Вскорости после переезда дядя Чжугэ Ляна умер. Сам Чжугэ, которому в ту пору было немногим более двадцати, остался жить в Центральном Китае и занимался сельским хозяйством. Если верить «Сань го чжи» («Хроника Троецарствия), уже в этом возрасте Чжугэ Лян знал, что обладает несрав­ненным способностями, но немногие воспринимали его тогда серьезно: в конечном счете, он был сиротой и добывал средства на жизнь трудом крестьянина. Однако фортуна повернулась к нему лицом, когда великий военачальник Лю Бэй, основатель царства Шу в Западном Китае, находился со своей армией в тех местах, где жил Чжугэ Лян.

Чжугэ Ляна рекомендовал полководцу кто-то из членов влиятельного клана Сюй, из которого в пе­риод институционализации даосизма вышло немало выдающихся представителей этого учения. Согласно «Сань го чжи», друг Чжугэ Ляна сказал Лю Бэю: «Чжугэ Кунмин — это затаившийся дракон — не хотите ли повидать его?»

«Приходите вместе с ним», — сказал Лю Бэй.

На что Сюй ответил: «Можно отправиться к великому человеку, но нельзя заставить его прийти к вам. Вам, полководец, следует самому отправиться к нему».

Далее источник свидетельствует, что в конце кон­цов Лю Бэй поехал к Чжугэ Ляну, причем делал это трижды, прежде чем молодой гений согласился встретиться с прославленным военачальником. Когда, наконец, пути их соединились, продолжает «Сань го чжи», Лю Бэй отослал всех своих подчи­ненных, чтобы одному остаться с Чжугэ Ляном. «Дом Хань рушится; продажные предатели узурпи­руют власть; а император ничего не замечает», — сказал он. Затем Лю Бэй попросил Чжугэ Ляна стать его советником. Так Чжугэ превратился в первого стратега царства Шу. Историю об этой зна­менитой встрече приводит в своем сочинении и Лю Цзи.

Перипетии эпохи Троецарствия слишком сложны, чтобы их можно было подробно изложить в рамках небольшого предисловия — они занимают целых сто глав огромного исторического романа «Троецарствие», созданного уже много веков позднее. Скажем только, что то было время бесконечных смут, хаоса и междоусобиц. Как раз в разгар нескончаемой войны между тремя царствами. Чжугэ Лян был назначен на высшие посты в государстве и армии.

Когда Лю Бэй умер, наследник его был еще слишком мал, так что Чжугэ Лян занимал не только пост первого полководца и стратега, но и de facto регента при юном правителе. Он ни разу не проиграл сражения, и умер во время похода, в военном лагере своего войска. Чжугэ Лян нес тяжкую ношу, непо­сильную и для двоих человек, и скончался от болезни в возрасте пятидесяти четырех лет. Имя Чжугэ Ляна, человека несравненного ума и великодушия, увеко­вечила литература; на протяжении многих столетий им восхищались как блестящим полководцем и администратором. Завещание, выражающее его послед­нюю волю и адресованное юному правителю Шу, раскрывает нам образ мыслей и характер этого ве­ликого человека:

Как свидетельствует завещание Чжугэ Ляна, его отношение к жизни, к государственным делам в немалой степени проникнуто даосскими идеями, что станет еще более очевидным, если мы обратимся к его письмам, адресованным сыну и племяннику. Сво­ему племяннику он пишет:

Сыну своему Чжугэ Лян советует:

Наконец, собственный жизненный девиз Чжугэ Ляпа демонстрирует то главное качество, за которое он и удостоился восхищения и почитания со стороны потомков — искренность. Честность и чистота Чжугэ Ляна и в общественной, и в личной жизни стали притчей во языцех, а его сочинения об искусстве управления обществом и государством показывают, что он считал искренность самым необходимым условием для достижения успеха в делах. Главное правило своей жизни Чжугэ Лян формулировал так:

Представленные ниже мысли Чжугэ Ляна об ис­кусстве управления и организации государства, за­писанные им самим и переданные другими, взяты из сочинения «Чжун у хоу цзи», «Записи о верном полководце», входящего в даосский канон.

Томас Клири